Кожа и рожа
Одни сутки – один вызов. В Москве. Зимой. Вызов к больному, не дежурство. Скажете такого не бывает? Еще как бывает. Однажды пришлось провести на одном вызове двадцать четыре часа, столкнувшись со сложным...
Подстанция наша находится на юго-западе Москвы. Зимой 199… года, я, тогда еще молодой фельдшер, работавший первый год, как положено в 9 утра принял двадцать вторую линейную бригаду. Погрузил вещи и отправился на кухню пить чай. Машина стояла на ремонте, водитель Серега ковырялся под капотом. Бригады постепенно разлетались на вызова.
Часам к одиннадцати мы наконец-то снялись с ремонта и получили первый вызов: "метро Беляево, в переходе, м. 40, травма ноги". Погрузились в старенький, самый разбитый на подстанции "РАФ" и медленно поползли к больному. С машиной мне еще повезло – это был период, когда машин вообще не было, на "РАФах" работали только врачебные бригады, а фельдшера катались на "Волгах" из резерва без всяких опознавательных знаков, кроме значка "Моссанавтотранс" на передней двери. Особенно весело было работать на таких "Волгах" ночью в октябрьские дни 1993 года, но это уже другая история… Наш "РАФ" был настолько раздолбан, что врачи наотрез отказывались на нем работать и достался он фельдшерской бригаде. С водилой мне тоже повезло. Серега был "хохол" – в это время было засилье водителей с Украины, прихавших в Москву на заработки. Города и района обслуживания Серега не знал вообще, но ездил хорошо, в машинах разбирался, замечательно играл на гитаре (возил ее постоянно с собой в машине) и вообще парень был веселый. Вот такая у нас была "Ударно-бомжовая, хмелеуборочная, поющая-неубиваемая Двадцать вторая гвардейская линейная бригада".
Приехали, спустились в переход. Взяли ящик и волокуши. В переходе, у стеночки сидит "несчастный" больной – неумеренно пьющий россиянин с опухшей рожей и стойким запахом перегара. Рядом стоит вызывающий. Кто бы Вы думали? Догадайтесь с трех раз? Естественно мент. "Пес" оказался вполне домашний, не бомж, проживающий где-то в районе улицы академика Арцимовича. Но вызов в общественное место, волей-неволей больного нужно "вывозить" и мы с Серегой, дружно подхватив организм "подмышки", поволокли его в машину.
Усадили россиянина, как почетного гостя, на "плацкарту", открыли боковые окна, чтобы можно было нормально дышать и я занялся осмотром больного. "Рассказывай" – говорю – "родной, что беспокоит?" "Нога" – говорит – "болит".
- И давно, болит?
- Недели две, уже.
- Чего ж в поликлинику не обращался?
- Дык? Очереди там. И кому я там нужен?
- А в переходе чего делал?
- За опохмелкой пошел, а тут этот подходит, документы давай, типа. А я говорю, что нога болит. Он вас и вызвал…
Мент стоит у боковой двери "РАФика", как положено с блокнотиком и ждет, когда ему сообщят куда россиянина доставят. Делать нечего, показывай, говорю, ногу. Мужик засучил штанину. Правая голень оказалась умеренно отечной, на передне-боковой поверхности обнаружился обширный участок гиперемии с четко очерченными краями, болезненный при пальпации по краям и безболезненный в центре. Диагноз больших сомнений не вызывал и, сообщив менту подробности, мы с Серегой стартовали в сторону Соколиной Горы.
Россиянин тихо похрапывал, свернувшись калачиком на "плацкарте", машина покачивалась на ухабах, мы с Серегой болтали и курили, и в районе двух часов дня благополучно прибыли во 2 КИБ.
Во дворе больницы как всегда оказалась очередь, ожидание затянулось часа на полтора и наконец, нас с больным пустили в бокс. Вышла очень симпатичная девушка-доктор, занялась больным. Я присел на стульчик в углу и заполнял сопроводок, периодически оглядывая ладную фигурку девушки и отвлекаясь на совершенно не рабочие мысли. Мое лирическое настроение прервал возмущенный голосок инфекциониста: "Что Вы привезли? Это не рожа!"
- Правильно, говорю, не рожа, а голень, рожистое воспаление.
- Хрен знает какое воспаление, но это не рожа!
- И чего с больным делать будем?
- Сейчас заведующую позову, пусть она решает.
Ожидание заведующей растянулось еще на сорок минут. Заведующая приемником Полина Моисеевна, классная кстати тетка, она у нас в училище одно время преподавала инфекцию, долго рассматривала голень и вынесла вердикт: "Это не рожа!"
- И чего с больным делать будем?
- Я Вам напишу свое заключение и повезете его дальше.
- С каким диагнозом?
- Тромбоз глубоких вен правой голени. Под вопросом.
Отзвонились на центр, запросили по новой место и выпала нам дорога в казенный дом – 57 ГКБ. По дороге остановились у магазинчика, взяли обед сухим пайком, перекусили и поехали дальше. Мужик вполне освоился в салоне и, получив пару бутербродов (мы же не звери морить больных голодом), приобрел вполне бодрый и осмысленный вид.
Ближе к семи часам вечера мы прибыли в 57 больницу. Хирург, молодой парень, принял нас как родных:
- Ну и чего везем? Это же рожа!
- А вот и не рожа!
- А я говорю – рожа!!!
- А вот бумага из инфекции – это ваше – хирургия.
- Хм-м. Будем думать…
После двадцатиминутного раздумья хирург принял решение:
- Я заведующего позову, он еще здесь, на операции, но вот-вот они там закончат, пусть он решает.
- Зовите, до утра еще долго…
Через сорок минут появился заведующий: огромный солидный мужик, весом далеко за сотню, с серьезным выражением лица и бейджиком на груди: "Заведующий отделением, доктор медицинских наук…….." Первыми словами шефа хирургов были:
- Так это же рожа!
- А вот и не рожа!
- И я говорю, че за хрень… - подал голос молодой хирург.
- А диабета у него, случайно, нет? – вопросил шеф.
- Чаво? – удивился мужик.
- Ничаво, давай показывай сюда свою ногу, а вы пока позовите терапевта…
Через двадцать минут в приемнике возник терапевт. Терапевт оказался высоким худым мужиком, в золотых очках, с очень важным видом крупного медицинского светила и точно такой же табличкой: "Заведующий…, доктор…" Терапевт застыл в дверях кабинета и с порога заявил:
- И чего звали, это же рожа!
- А вот и не рожа! – раздался стройный хор присутствующих…
- Тогда это какая-то хи…. – шеф хирургов показал терапевту огромный волосатый кулак и слегка пристукнул им по столу.
- Понял – терапевт поправил очки – тогда это кожа!
Присутствующие сгрудились за столом и стали сочинять бумагу оглушительной силы, попутно уточняя у мужика разные детали анамнеза. Больной, обалдевший от такого внимания, важно разлегся на кушетке и вдумчиво отвечал на вопросы. Я молча сидел в углу и ждал результатов консилиума.
Вскоре я получил заключение, что у больного дерматит неясной этиологии и после разговора с отделом госпитализации – место в 52 ГКБ. Ехать снова предстояло на другой конец города. Госпитализация конечно удивлялась нашей эпопее, но поскольку больной взят с улицы, место нужно давать на любой самый дурацкий диагноз… При выходе из приемного мужик попытался возбухнуть, мол хочу домой, но получив тычок под ребра и пояснение, что нечего ходить с утра за опохмелкой, покорился своей судьбе…
Примерно к часу ночи водитель, не знавший города и фельдшер-первогодок отыскали в районе Щукино эту самую желанную 52 больницу. Завели мужика в приемное и стали ждать дерматолога. Вскоре появилась очень приятная дама средних лет и, прочитав все умные бумаги, попросила мужика раздеться. Больному было уже без разницы, он молча стянул штаны. Дама один раз взглянула на его ногу и сказала:
- Оставляйте, это мой больной.
- Скажите, что же это за фигня?..
- Скабиес (чесотка) осложненный стрептодермией.
Я попытался придержать отвисшую челюсть. Анекдот о том, как фельдшер-дурак и три доктора медицинских наук, включая Полину Моисеевну, не смогли поставить правильный диагноз – подошел к завершению… Дама извлекла из кармана лупу и показала чесоточные ходы на коже, не видимые невооруженным глазом, попутно прочитала грамотную лекцию по дерматологии. В два часа ночи… Это ж надо так любить свое дело, я сам в нее чуть не влюбился…
Положил на стол свой многострадальный "сопроводок" и направился к телефону… Вдруг раздался визг:
- Что Вы мне привезли, это что такое?
- В чем дело?
- У него педикулез!!!
- Какой-такой педикулез? Я же смотрел – голова чистая, одежда чистая…
- У него эти… лобковые… прыгают…! Смотреть надо лучше!
- Уважаемая, во-первых, не педикулез, а фтириаз! А во вторых, делать мне больше не хера, как ловить по улицам алкашей и смотреть, кто у них там на конце прыгает!!!
- Санобработка!!!
Делать нечего, отзваниваемся на центр и получаем указание ехать на Ярославское шоссе, где находится пункт санобработки…
К шести часам утра, мы находим эту самую санобработку, маленькое двухэтажное здание на Ярославском шоссе. Стучим в двери, звоним в звонок, примерно через сорок минут нам удается извлечь изнутри сонную старушку, которая ставит на карту вызова штамп "санобработка проведена". Отзваниваемся. Диспетчер, удивившись нашему "воскрешению из мертвых", естественно отпускает нас на подстанцию.
Подхожу к машине. Серега ставит на место капот "РАФика" и заявляет:
- Звиздец, приехали!
- Серега, чего еще?..
- Помнишь с утра на ремонте стояли?
- Конечно помню.
- Коробка у меня барахлит, когда подъезжали сюда – воткнул первую передачу, а ее заклинило… мать…
- Чего делать будем?
- Под горку стоим, толкни сзади, с толкача заведемся, на ходу вскочишь, на первой передаче доползем… е…. на х…
- Ладно, толкну…
Прикидываю, что ехать нам километров шестьдесят, со скоростью десять километров в час. Упираюсь тачке в зад, "пепелац" заводится с толкача, прыгаю в кабину и заворачиваюсь в шинель. Серега включает маяки и со скоростью черепахи двигает по кольцевой в сторону дома. К одиннадцати часам мы вползаем во двор подстанции. В дверях нас встречает заведующая и моя сменщица Юлька. Закрываю карту, с трудом подсчитываю минуты, затраченные на вызов и иду в кабинет начальства писать объяснительную…
Одни сутки – один вызов!