15.03.2012 16800

Литературно – художественные описания болезней

Литературно – художественные описания болезней
Весьма распространённым является мнение, что медицина и художественная литература имеют много общего. Подробное описание симптомов и клинической картины некоторых заболеваний, изложенные в историях болезни, сродни цитатам из литературных произведений. Как писателю, так и квалифицированному врачу необходимы наблюдательность и художественный тип мышления. Недаром многие известные писатели по своей «основной профессии» были врачами: Чехов, Вересаев, Булгаков, Шиллер, Лем…




Многие известные врачи, не став писателями, в своих научных трудах являют образцы высокой литературы среди, казалось бы, теоретических « дебрей» и клинических рассуждений. Вот примеры.

М. Я. Мудров в речи, названной «Слово о способе учить и учиться медицине практической или деятельному врачебному искусству при постелях больных» (1820), говорил о необходимых качествах врача следующее: «Начав с любви к ближнему, я должен бы внушить вам всё прочее, проистекающее из одной врачебной добродетели, а именно: услужливость, готовность к помощи во всякое время, и днём и ночью; приветливость, привлекающая к себе робких и смелых; милосердие к чужестранным и бедным; бескорыстие; снисхождение к погрешностям больных; кроткую строгость к их непослушанию; вежливую важность с высшими; разговор только о нужном и полезном; скромность и стыдливость во всяком случае; умеренность в пище; ненарушимое спокойствие лица и духа при опасностях больного; весёлость без смеха и шуток при счастливом ходе болезни; хранение тайны и скрытность при болезнях предосудительных; молчание о виденных и слышанных семейных беспорядках; обуздание языка в состязаниях, по какому бы то поводу ни было; радушное принятие доброго совета, от кого бы он ни шёл, убедительное отклонение вредных предложений и советов; удаление от суеверия; целомудрие… словом: мудрость. Медицину должно соединять с мудростью, ибо, по словам Гиппократа, врач, любящий мудрость, подобен богу».

Рекомендации Гиппократа
«В острых болезнях должно вести наблюдение следующим образом. Прежде всего – лицо больного, похоже ли оно на лицо здоровых и, в особенности, на само себя, ибо последнее должно считать самым лучшим, а то, которое наиболее от него отступает, самым опасным. Будет оно таково: нос острый, глаза впалые, виски вдавленные; уши холодные и стянутые, мочки ушей отвороченные, кожа на лбу твёрдая, натянутая и сухая, и цвет всего лица зелёный, чёрный или бледный, или свинцовый. Поэтому, если при начале болезни будет лицо такого рода, и ты ещё не сможешь сделать заключение на основании остальных признаков, то следует спросить, - не было ли у человека бессонницы или сильного расстройства желудка, или не имел ли он недостатка в пище. И если он подтвердит что-либо из всего этого, тогда считать его положение менее опасным: болезнь разрешится в продолжении дня и ночи, если лицо сделалось подобным вследствие одной из этих причин. Но если он скажет, что у него ничего подобного не было раньше, и если он не придёт к прежнему состоянию в указанное время, то должно знать, что этот признак смертельный».

Клиническое описание разлитого гнойного перитонита по В. Ф. Соловьёву
«…тело лежит неподвижно, а голова мечется из стороны в сторону, а больная убийственным голосом просит пить, пить… желание чего-либо кислого, холодного одолевает больную. Ей кажется, что она выздоровеет, если удовлетворить её желание, но если её желание и будет исполнено, то облегчения не наступит, ибо всё, что принимается через рот, сейчас же выбрасывается. А пульс становится всё чаще и чаще, доходит до 120, даже более 140, то он приподнимается, наполняется, то становится еле ощутимым. Выявляется ясный перебой, сопровождаемый недостатком воздуха и метанием больной. Руки очень потливы и холодны, уже только часть их согрета, которая лежит на грелках, остальные части холодные, мокрые, обезжизненны, висят около тела. Наконец и рвота утихает. Тусклое выражение глаз становится настойчивым, появляется сопорозное состояние, слишком хриплое дыхание, по временам чередующееся с глубокими вздохами, вздрагиваниями всего тела, и при одном таком вздохе наступает конец. И долго ещё смотрят куда-то тусклые, стеклянные глаза».

Описание травматического шока по Н. И. Пирогову

«В осадных войнах, где повреждения большими огнестрельными снарядами встречаются беспрестанно, можно наблюдать общее окоченение во всех возможных видах и степенях. С оторванной рукой или ногою лежит такой окоченелый на перевязочном пункте неподвижно; он не кричит, не вопит, не жалуется, не принимает ни в чём участия и ничего не требует; тело холодное, лицо бледное, как у трупа, взгляд неподвижен и обращён вдаль, пульс, как нитка, едва заметен под пальцами и с частыми перемежками. На вопросы такой окоченелый или вовсе не отвечает, или только про себя, чуть слышно шёпотом, дыхание также едва приметно. Рана и кожа почти вовсе не чувствительны, но если большой нерв, висячий из раны, будет чем-нибудь раздражён, то больной одним лёгким сокращением личных мускулов обнаруживает признак чувства.
Иногда это состояние проходит через несколько часов от употребления возбуждающих средств, иногда же оно продолжается без перемен до самой смерти. Окоченение нельзя объяснить большой потерей крови и слабостью от анемии; нередко окоченелый не имел вовсе кровотечения, да и те раненые, которые приносятся на перевязочный пункт с сильным кровотечением, вовсе не таковы: они лежат в глубоком обмороке или в судорогах. При окоченении нет ни судорог, ни обморока».

По утверждению А. Прусинского (1979), жизнь человека страдающего приступами мигрени – это полоса сплошных мучений. Как известно, этим недугом страдали такие известные личности, как Юлий Цезарь, Кальвин, Линней, Паскаль, Эдгар По, Бетховен, Нобель, Гейне, Вагнер, Дарвин, Карл Маркс, Мопассан, Шопен, Чайковский, Ницше, Фрейд и другие. Писатель и врач Михаил Афанасьевич Булгаков устами прокуратора Иудеи Понтия Пилата («Мастер и Маргарита», глава 2) весьма красочно описывает приступ мигрени: «О боги, боги, за что вы наказываете меня? Да, нет сомнений! Это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь гемикрания, при которой болит полголовы. От неё нет средств, нет никакого спасения. Попробую не двигать головой…мой ум не служит мне больше… яду мне, яду!..»

«Просто о сложном». Это должно стать девизом любой публикации как научной, так и научно-популярной. Добавим: и художественно. Вот как описывает известный харьковский педиатр Е. О. Комаровский в своей книге «Здоровье ребёнка и здравый смысл его родственников» (1999) такое хорошо известное понятие, как «Иммунитет - способность организма распознавать «чужаков» и с ними бороться. «Чужаки» – раковые клетки и возбудители инфекций. В организме имеются группы клеток, выполняющих некие общие и схожие функции, эти клетки носят название ткани. Примеры тканей – костная, мышечная, нервная, железистая. Есть клетки, ответственные за выработку иммунитета и формирующие так называемую лимфоидную ткань. Лимфоидная ткань имеется в кишечнике (и в тонком, и в толстом), в костном мозге, из неё полностью состоит вилочковая железа. Увидеть лимфоидную ткань не сложно. Для этого надо подойти к зеркалу и широко открыть рот. В глубине полости рта за дужками, что ограничивают вход в глотку, находятся полукруглые образования – миндалины. Миндалины состоят из лимфоидной ткани, являются одним из главных органов лимфоидной системы, участвуют в выработке иммунитета и очень часто воспаляются. Почему часто? Да потому, что все вещества, попадающие в наш организм – и воздух, и пища, - контактируют, прежде всего, с миндалинами. Здесь, в полости рта, до пищевода и желудка, до гортани и лёгких миндалины – передовой отряд иммунитета. Не удивительно, что отряду этому здорово и часто достаётся».

Известнейший анестезиолог А. П. Зильбер в своей книге «Акушерство глазами анестезиолога» (1997), ставшей библиографической редкостью, так описывает взаимодействие различных специалистов, позволяющее достичь гармонии в родильном зале: «общение, согласованность действий, сотрудничество, вежливость и, если необходимо, компромисс. А в родах, даже в мифологические времена, принимали участие разные специалисты. Тому пример – рождение Асклепия. Аполлон, будучи универсальным богом искусств, ремёсел (в том числе врачевания) мог бы и сам родоразрешить ветренную Корониду, но он не стал этого делать сам, а поручил это дело Гермесу, который своим волшебным жезлом - кадуцеем мог погружать в сон, а затем пробуждать спящих. Можно было подумать, что Гермес был акушером и анестезиологом в одном лице, но это совсем не так. Просто обезболивать роды у Корониды не было никакой необходимости, потому что по просьбе Аполлона его сестра Артемида обезболила их вполне радикально, прикончив Корониду стрелой за супружескую измену (только не надо считать её первой сестрой - анестезисткой), и Гермес родоразрешал уже мёртвую Корониду. Аполлон как главный идеолог события тут же передал новорожденного Асклепия мудрому кентавру Хирону (первому неонатологу?). Вот сколько «специалистов» сопровождало рождение бога медицины Асклепия».

Андре Моруа в статье «О призвании врача»:

«Завтра, как и сегодня, будут больные. Завтра, как и сегодня, понадобятся врачи. Как и сегодня, врач сохранит свой сан жреца, а вместе с ним и свою страшную, всё возрастающую ответственность. Медицинская наука станет ещё точней, её оснащение приумножится, но рядом с ней, как и сегодня, будет стоять, сохранит своё место в медицине врач классического типа – тот, чьим призванием останется человеческое общение с пациентом. И как прежде, он будет утешать страдальцев и ободрять павших духом. Появятся новые чудеса. И появится новая ответственность. Медики всех стран будут, как и сегодня, связаны единой врачебной моралью. Завтра, как и сегодня, человек в медицинском халате будет спасать жизнь страждущему. И жизнь врача останется такой же, как и сегодня, - трудной, тревожной, героической и возвышенной».

Таким образом, очевидной является тесная связь художественной и научной медицинской литературы. Естественно, если перо находится в руках профессионала.

М. В. МАЙОРОВ, врач (г. Харьков)






Комментировать
Чтобы оставлять комментарии, необходимо войти или зарегистрироваться