В тот день лето окончательно передало смену осени, и последняя стихийно встала на линию. Еще вчера глядевшие с деревьев листья сегодня обрушились на мокрый асфальт под воздушным цунами промозглого ветра. Свежий ковер устилал путь к подъезду. 
— Сердце сбилось опять. С семи утра, как загнанный зверь, скачет и все будто промахивается, прихрамывает и проваливается, — пожилая женщина красиво и очень правильно описывала свои жалобы (студентам рекомендую под запись). 
— Давно страдаете мерцательной аритмией? — пока я накладывала электроды ЭКГ, мой доктор, словно снайпер, точечно задавала необходимые вопросы.  
— Давно, лет двадцать. 
— Часто приступы бывают?
— Ну раз в месяц уж точно. 
— Что кроверазжижающее принимаете? 
— Ксарелто каждый день по расписанию.
— А током вас лечили когда-нибудь?
— Да, в семнадцатом году. С тех пор еще ни один приступ не удалось дома вылечить. В больницу надо, — бабушка покачала головой, а мы с врачом переглянулись. 
— Смотрите, по нашим правилам мы все равно должны сначала провести лечение. Если оно будет неэффективно, тогда поедем. 
— А мне говорили, что после вот этого лечения током, как в фильмах показывают, лекарствами ритм уже не восстановить, — чувствовалось, что бабулька подкована на все сто и знает о своей аритмии больше, чем профессор-кардиолог. Отчасти это было так, потому что нет лучшего изучения болезни, чем личный опыт. Из кардиографа выехала термобумага с нерегулярными частыми комплексами. Зубец Р  перед каждым комплексом вел себя по-разному. То появлялся, то менял форму, а чаще всего просто исчезал из виду в дрожащей изолинии. Мерцательная аритмия — это состояние, при котором в миокарде предсердий хаотично сокращаются отдельные мышечные волокна, при этом сокращение предсердий как единого целого отсутствует, а за каждым сокращением предсердий не следует сокращение желудочков. Как следствие, мотор выдает рваный, несимметричный ритм. Чем это опасно? Тем, что в сосудистом русле при такой канонаде создается турбулентный поток (а должен быть ламинарный). Это нефизиологичное движение крови способствует образованию тромбов. Последние налипают на атеросклеротические бляшки и даже закупоривают сосуды, порождая инфаркты, инсульты, ТЭЛА , мезентериальный и прочие не жизнеутверждающие тромбозы.
— Давление 140/80. Чем вас обычно скорая лечит, кордароном? 
— Да чем только не лечит. Только все без толку. И вен вы у меня не найдете. Надо в интенсивную терапию ехать, — больная стояла на своем. Было неприятно, но я старалась не раздражаться. Не мне ее судить. Можно подумать, будто я не любитель, чтобы все было по-моему. 
— Мы поняли, что вы хотите в стационар, — доктор виртуозно сохраняла самообладание, — но давайте сделаем хотя бы одну попытку купировать приступ, ладно?
— Если вы доверитесь нам, то и вены убегать не будут. Кстати, там на улице ураган начинается. Не самое лучшее время выходить из дома, а уж тем более ехать на машине. Давайте попробуем, хорошо? — я была согласна с тактикой и от души поддерживала коллегу. 
— Ну давайте. Вы мертвого уговорите, — бабуля недовольно усмехнулась. Я набрала две ампулы кордарона и приступила к поиску вен. Первые две попытки не увенчались успехом. 
— Я же говорю, не найдете. 
— Конечно, не найду, если вы будете так настроены. Процесс лечения никогда односторонним не бывает. Нужно ваше желание и доверие.
— Ну ищите, ищите ветра в поле. 
Мы с доктором снова переглянулись и вздохнули. Когда вены убегают или разрушаются от введения препаратов, жгут стоит отложить в сторону. В таком случае синий сосуд можно фиксировать левой рукой или попросить о помощи напарника. «Господи, если Ты действительно хочешь купировать этот приступ, дай мне ее вену. Ну а если нет, дай нам всем смирение и укажи путь». Тонкая бабочка нашла похожую на себя по калибру, наиболее крепкую вену. Кордарон пошел. Я закрыла глаза и постаралась мысленно выйти из пахнущей нафталином комнаты. «Спасибо Тебе, Господи. Знаешь, у меня нет совершенно никакой личной заинтересованности и чувств к этому человеку. Это и не важно. Потому что меня здесь нет. Есть Ты и она. Пожалуйста, если Ты хочешь, восстанови ритм ее сердца. Мы примем любое Твое решение». Я по-прежнему держала глаза закрытыми, но уже не говорила к Богу. Меня все еще не было в темной комнате. 
— Ну как? Ничего не изменилось?
— Как будто бы немного, — старушка впервые за тягучее, как глюкоза, которой разбавлялся антиаритмик, время просветлела. Я перевела взгляд на монитор Альтона. Частота сердечных сокращений снизилась. Перед каждым комплексом QRS красовались полукруглые аккуратные Р-шки . 
— Что ж, и ритм у вас после укола синусовый. 
— Это прямо чудо какое-то, девочки, спасибо. Мне лучше. Я и в больницу-то не хотела. Просто не верила, что укол поможет. Знаете, как неприятно с таким дребезжащим сердцем жить?
— Ну да, это как машина с троящим двигателем, в котором один цилиндр барахлит, — я вспомнила свою первую лошадку — старую «Ниву». 
Мило распрощавшись, мы вышли. Осень больше не серчала, осваиваясь в своей временной резиденции. Свершилось ли чудо или набор благоприятных физико-химических реакций, сложно сказать. Но определенно можно отметить, что если пригласить Бога в любую жизненную ситуацию, выключить личную заинтересованность и позволить Ему действовать, смиренно ожидая любого результата, что-то из этого да получается.