Вот уже неделю как мама уехала на долгожданный горнолыжный отдых, а я держала оборону на фронте домашнего хозяйства. Обстановку осложняли вечно голодные хулиганы-коты, не спешащая домой подросток-дочь и пожилой отец, нуждающимся не только в заботе, но и в наблюдении глаз-да-глаз.
Выполнив ранний марафон обязанностей я прилегла доспать. Вчера после огнестрела на Садоводе нам почти сразу дали вызов, а за ним следующий. Чтобы своевременно закрыть сложную карту с реанимационным протоколом пришлось задержаться после полусуток. Дома я оказалась поздно и долго не могла уснуть. Рефлексировала, работала над ошибками.
- Юля, доброе утро, - строгий голос старшего фельдшера по аптечному хозяйству выдернул меня из паутины морфея.
- Здравствуй, Кирилл Владимирович.
- Скажи мне пожалуйста, откуда у тебя на бригаде капотен?
- Капотен..? Не знаю. Ты же вроде изъял его по срокам. Да и не нужен он нам особо. Мы ГБ редко лечим.
- Дороничев сказал, это твой. Вы совсем сдурели личные таблетки в ящике хранить? Да еще и с плохими сроками.
- Не понял…- я помотала головой, стряхивая остатки дремы. Вчера при приеме бригады укладку смотрел Женек, а я занималась машиной. В 20.00 закончились мои полусутки, наркотики перешли к напарнику и к нему действительно сел Дороничев. Но Андрюха не мог так жестко меня подставить. Главное, зачем..?
- В общем, Юль, рапорт на тебя написан. Больше так не делай, - по голосу было понятно что Кирилл особо не злиться и посредством бумаги, которая все стерпит, вопрос исчерпан.
- Как, Кирилл? Как мне не делать? Я этот капотен в глаза не видела!
- Ты была ответственная по бригаде? - дефектар интонационно ударил первым словом. Я молчала, - значит тебе за это и отвечать. Логично?
- Логично. Как отвечать-то? Расстрелять меня? - на самом деле уже наполовину закрытый вопрос не стоил таких переживаний. Но напряжение не сброшенное еще со вчерашнего дня уже вырвалось наружу привычным женским путем. Неконтролируемыми солеными струйками. Просроченный препарат неведомым образом найденный на 188-ой не был их причиной. Он оказался последней каплей, переполнившей чашу терпения.
- Просто прими к сведению. И больше так не делай.
- Как? - сама того не осознавая я уже перешла на крик, - перезвоню!
Бросив трубку я сразу набрала Женьку.
- Да, Юль!
- Жееень…- я старалась приложить все усилия чтобы не выпустить наружу двухголового беса. Наполовину агрессивного, наполовину жалеющего себя нытика, - вчера ты смотрел ящик. Там был капотен?
- Нет. Я тоже удивился. Это не твой?
- Нет, конечно. Сам подумай, на кой хрен он мне нужен.
- Без понятия, Юль. Знаю только одно. Вчера при приеме бригады его не было.
- Ладно. Спасибо. Я тебе верю. Как все это надоело! - трясущимися от негодования руками я набрала следующий номер.
- Андрюша, здравствуй.
- Привет, Юль. Как раз хотел тебе позвонить. На счет капотена.
- Да что ты говоришь! - похоже та голова моего демона, которая отвечала за враждебность сейчас доминировала, - точнее, что ты скажешь по этому поводу?
- Да я без задней мысли. Ты же сказала это твои “старые запасы”.
- Чеегоо..? - Благо Андрей не видел моих глаз, которые, вероятно, наливались кровью, - Какие на х.. “старые запасы”? Ты о чем?
- Тихо-тихо. Не рычи, - в силу своей добродушности Андрюха и не думал отвечать агрессией на агрессию, - Ты вроде вчера так сказала. Точно не помню. Когда я вечером сел на бригаду капотен лежал в ящике. Сроком до марта этого года. Я удивился, конечно, но промолчал.
- Да бляха-же-мухаааааа, - злобный сник. Теперь во мне ныл жалеющий себя, - Как это возможно? Ну неужели ты меня за дуру принимаешь? Кто? Кто хотел меня так жестко подставить?
- Ума не приложу. Ты же знаешь в нашем коллективе такое редко бывает.
- Знаю. Это меня и убивает. Кто и за что это делает и уже не в первый раз..?
Возможно, я раньше не писала, но несколько лет моей работы на 117-ой бригаде сопровождались вереницей потерянного, поломанного, грязного и лишнего. Чем больше я старалась следить за имуществом той машины, тем сильнее умывалась в своей несостоятельности и бесполезности переживаний.
- Может случайность какая-то?
- Как это все надоело, Андрюша…
- Согласен. Не расстраивайся пожалуйста. Я и рапорт не хотел писать. Знаю ведь что у нас так вопросы не решаются. Прости меня. Только не плачь.
- Спасибо, Андрюш. И ты прости меня за эмоции.
- Все нормально. Если надо выговориться, всегда звони мне.
- Спасибо… - я отключила вызов и обнаружила что стою у подъезда посреди просевших мартовских сугробов. Выскочила на улицу и даже не заметила. Эко меня размотало. Хорошо хоть не закурила, не пошла в магазин за вином. А ведь, получается была недалека от этого.
- Кирилл, я позвонила Дороничеву. Он говорит, принял ящик с капотеном, - я старалась начать спокойно, но чувствовала, как подступает вторая волна слез.
- Юль, ты сейчас зачем мне звонишь? Уже во всем разобрались. Рапорт написан. Других санкций не предусмотрено. В зарплате ты не потеряешь. Я тебе даже ничего не высказал, хотя мог бы. Просто прошу, будь внимательнее.
- Но это не я, Кирилл! Пожалуйста пойми! Ну почему? Почему выходит так что чем больше стараешься тем хуже выходит - рыдания душили грудь. "Потому что дьявол - в деталях". Бог пытался говорить мне, но слова растворялись не доходя до сознания.
- Все-все. Все нормально. Я тебе верю. Ты действительно много стараешься и много делаешь. Выкину я этот рапорт.
- Прости пожалуйста. Ты не обязан все это слушать. Просто я устала, очень устала. Сорвалась. Прости.
- Понимаю. Я тоже устал. От постоянного бардака на ваших бригадах и безразличия сотрудников за которое потом мне нести ответ перед руководством. Ты меня понимаешь?
- Конечно. Ты так же устал от ответственности как и я. У каждого из нас своя ниша обязанностей, которую каждый стремится выполнять как можно лучше.
- А получается как всегда, - не без печали усмехнулся дефектар, - отдыхай. Вопрос закрыт. Просто будь внимательнее, пожалуйста.
- Знаешь, хочется вообще на все забить теперь и больше ничего не проверять.
- И мне хочется. Это тоже вариант. Очень хочу на все забить но не получается… - еще немного поизливав друг другу наболевшее мы завершили разговор.
Я поднялась в квартиру и села на кухне у окна. Беременные облака интриговали. Снега ли, дождя ли ждать от них в час разрешения, было не понятно. Третья волна слез оказалась самой низкоамплитудной. Остаточной.
“Господи, как же я устала. Если бы Ты знал, как я устала” Вопрос был риторическим, но из глубины сердца вдруг замаячил встречный и конкретный. "От чего?" Неожиданно первая, будто сцепленная с Божьим вопросом мысль превращалась в ответ “От себя, Господи. Если быть совсем точной, от себя за все ответственной.” От всей души мне было в тот момент жалко эту маленькую девочку которая так много на себя брала и, что уж греха таить, дофига из себя строила.
И правда, всю последнюю неделю я жила в режиме ЧС. Самым ярким переживанием был страх того что папа что-то натворит пока я на работе. Включит плиту и забудет. Или пойдет в подъезд за газетой босиком и там споткнется, ударится, потеряет сознание. Надя тоже не горела желания с ним сидеть. Школа, тренировки, весенние молодежные гулянки. Так случилось что именно в этот период я постоянно была ответственной по бригаде. А вчера - впервые ответственная по БИТам.
Объективно во всех этих обстоятельствах не было ничего особенного. У многих и по-хуже и по-больше ответственности. Проблема скорее крылась в том, что эта ответственность делала меня жестче. А именно этого я хотела меньше всего. Сейчас, сегодня и по жизни вообще. Я устала от избитого, такого теперь неактуального для меня, но очень навязчивого образа Солдата Джейн. Той, которая сильная снаружи, но слабая внутри. Хотелось поменять местами эти коэффициенты.
"Тогда отдай Мне эту ответственность. За все что происходит. Не думай что от тебя так много зависит. Расслабься и просто живи. Делай что должно и будь что будет."
Моя любимая спецназовская максима засветилась внутри теплым гласом Божьим. Вместо навязчивых помыслов о жалости к себе маленькая свечка надежды повеяла приятно-адекватными мыслями. О том, что ответственность - это прекрасно, но доведенная до дрожащего фанатизма является обратной стороной раздолбайства. Что то, как я неоднократно выносила мозг сдающей смене, прилетело мне сегодня ковалюткой просроченного капотена в ответку. И вовсе не от конкретного человека. И не от Бога, но от дьявола, который живет в деталях, в душных мелочах и так и ждет наших промахов. Бог же лишь позволяет этому происходить с назидательной целью. Да… Лакмусовая бумажка внутреннего навигатора светилась всем спектром цветов. Так и есть. И расстройство мое обусловлено отчасти обоснованной усталостью, но и от немалой части больным самолюбием. “Как это так? Меня отругали.” Если я буду ко всему относиться чуть проще... К членам семьи, коллегам, имуществу и самой себе, опуская планки и не предъявляя завышенных, идеалистических, перфекционистских требований, жить станет проще и дышаться легче… “Если бы это было так просто, Господи.” "Не просто. Но тебе это очень нужно. Иначе сожрешь сама себя. Я рядом. Пусть это будет твоей мотивацией и успокоением."
На сердце легчало. Дивное, хорошо знакомое чувство освобождения окутывало душу и тело. Так действует смирение, когда оно искреннее. Не вынужденное и искусственное. Все что требовалось от меня это принять. Принять ситуацию и себя в ней. Почему то вспомнился вызов к молодому мужчине с аллергической реакцией. Аллергия - это непринятие. По телу побежали мурашки. Новая мудрость Божьего гласа доносилась в наиболее понятной для адресата форме посредством медицинской тематики.
Тот мужчина страдал поливалентной аллергией. Много лет он наблюдался у иммунологов и эндокринологов, но спецы так и не могли распутать длинную цепочку его аллергических и аутоиммунных реакций. Я вводила преднизолон и сочувствуя больному невзначай спросила, как он сам думает от чего у него все это.
- Вы первая кто спросил. Я уверен, что это конкретная психосоматика. У меня это все от непринятия себя и жизни которой я живу.
И правда. Если аллергия это непринятие, то можно предположить что в основе психосоматического компонента аутоиммунных заболеваний лежит непринятие себя. А может это и есть их ведущая причина, а не просто предрасполагающий фактор?
История с капотеном запомнилась надолго. Сейчас мы с коллегами смеемся, вспоминая ее. Мой перфекционизм, конечно не погиб полностью. Но каждый раз, как только он задирал нос, незамедлительно получал откат. То мною же забытым бардаком в реанимационном наборе. То неизвестно откуда взявшейся в мою смену трещиной на новом кардиографе.