Склиф

Абсолютно правдивая, хроникальная история о посещеии НИИ СП им. Н. В. Склифосовского и незабываемом опыте общения с  хирургом приемного отделения.
Все остались живы...
Абсолютно правдивая, хроникальная история о посещеии НИИ СП им. Н. В. Склифосовского и незабываемом опыте общения с  хирургом приемного отделения.
Все остались живы...
Молодой симпатичный хирург в районной поликлинике сделал мне простенькую операцию на большом пальце ноги. Наложил швы.
- Перед вами, на минуточку, кремлевский ординатор! - как-бы по секрету сообщил он мне, написав на бумажке: «500 – мне, 200 – сестре».
На следующий день я пришла на перевязку.
- Палец вообще не чувствую - пожаловалась я.
- Да, у Вас видно еще действие новокаина не прошло… и гематомка образовалась…
Через неделю «гематомка» потемнела. Кожа по краю раны вела себя довольно странно: врач поддел ее скальпелем, стало видно мясо, а я ничего не почувствовала. Палец отечный, рана кровоточит, края дохлые. И как-то я засомневалась…Я поделилась своими опасениями с одним прятелем, он говорит: «Поезжай в Склиф. Там они на этом собаку съели. Посмотрят, скажут как дела обстоят.» Сказано – сделано.
Сегодня утром я приехала в Склиф. Машину оставила у насосной станции, дальше - пешком. На территорию прошла без пропуска. Нашла приемное отделение хирургии (самое дальнее здание, окруженное какими-то недостроенными или полуразвалившимися железобетонными конструкциями). Ночью, наверное, здесь жутковато… да и днем невесело. У дверей хирургии стояла «скорая». «17» - прочла я номер у нее на морде. Жаль не «13», а то бы привет передала.
Я знала, что в хирургии работает старый опытный врач Иосиф Фалиевич. В регистратуре я вежливо спросила, как попасть к хирургу на консультацию. В глазах регистраторши (а ей, наверное, уже лет девяносто) – ноль реакции, только чуть-чуть любопытства. Я подумала, что имя Иосиф Фалиевич для нее будет слишком большой нагрузкой и может вырубить окончательно. Совсем глухая бабка выдвинулась к окошку, чтобы прочесть у меня по губам: «Хирург». «Четвертый! Четвертый кабинет» - громко крякнула она, махнула рукой куда-то вверх и бухнулась назад в кресло.
За дверями с размашистой надписью масляной краской «ХИРУРГ» оказалось небольшой сквозное помещение с красной кушеткой, рукомойником и письменным столом. За столом сидела измученная девушка в белом халате и читала книгу:
- Что вы хотите? – девушка явно была недовольна, что я прервала процесс чтения.
- Иосиф Фалиевич сегодня принимает?
- Нет, он на конференции. Сегодня бу-бу-бу Максимовна (я не расслышала имени, так как девушка опять уткнулась в книжку).
- Ну пусть тогда Максимовна посмотрит.
- С чем вы?
- У меня возникли некоторые осложнения после операции, я бы хотела проконсультироваться.
- Гной есть?
- Нет. А надо?
- А что у вас?    
- Это я и хочу узнать. Я не специалист, но в местах инъекций у меня то, что в простонародье называют трупными пятнами.
- Садитесь, я сейчас врача позову.
Девушка не закрывая книжки вышла в другую дверь. Вскоре она вернулась с хирургом. Это был еще тот типаж! Именно про таких медицинские байки рассказывают (уверена, что на его счету их ни один десяток). Лет пятьдесят, пышные пшеничные усы, светлые глаза, грязный халат, неопрятный вид и облако табачного запаха. Не уверена, был ли он пьян или это уже хроническое его состояние.
Я стала рассказывать, с чем пришла, потом говорю:
- Чем я Вам описывать буду, может, Вы лучше сами посмотрите? – и вскоре пожалела об этом.
- Ножниц нет? – спросила я и огляделась: девушка читала, в кабинете не было и намека на инструменты.
Бинт мы развязали минут за пять.
- Зачем же он швы наложил? Эх, что выдумывают, самодеятельность! Я бы швы снял. Без швов быстрее заживет.
- Я вот в этих границах ничего не чувствую, - и я очертила в воздухе кружки над раной, чтобы грязными руками не трогать.
- Здесь и здесь? – ткнул он немытым пальцем.
Он вытащил из кармана иголку от шприца, снял колпачек и засадил ее мне в щиколотку:
- Остро, - перевернул другим концом, - тупо.
- Смотрите туда, - он мотнул головой в угол комнаты.
Я отвернулась: девушка все так же читала. Хирург-садист в это время тыкал мне иголкой в палец, а я покорно отвечала:
- Остро… остро… - хотя очень хотелось хоть раз сказать «тупо» (больше подходило к ситуации).
- Все нормально, ничего страшного нет, - вынес он свой вердикт.
- А что же это? – показала я на красную массу?
- Это грануляция, - сказал он и довольно улыбнувшись добавил, - «Дикое мясо»!
- И что делать, чтоб зарубцевалось?
- Делайте ванночки с мылом.
Я подумала, что он шутит, но хирург серьезно продолжил:
- Строгайте 72 %-ное хозяйственное мыло в воду, варите его до консистенции клея, разводите в теплой воде, делайте ванночки и втирайте раствор в рану. Потом этот мыльный клей намазывайте на палец и делайте повязку.
Я, вообще-то, не собиралась варить мыло, но все же хотела внести ясность:
- А инфекцию я так не занесу? – наивно поинтересовалась я.
- А… Ерунда!
-  …
- Давайте я Вам швы сниму.
Он вышел и через минуту вернулся с «инструментами». Я думала, что после иглы неизвестного происхождения он меня уже ничем не удивит. Но я ошибалась... В руках у хирурга был следующий набор для снятия швов: лезвие «Нева» и скальпель без ручки в колпачке от гелевого фломастера (вероятно, чтобы не порезаться). Когда я это все увидела, мне почему-то вспомнилась фраза: «Перед вами, на минуточку, кремлевский ординатор». Я достойно выдержала паузу… и когда рука с лезвием была уже в миллиметре от первого шва, я сказала:
- Подождите! Вы знаете, я подумала, что мой лечащий врач может обидеться! Неэтично как-то. Вроде я сомневась в его компетентности.
- Да, это возможно, - на удивление быстро согласился хирург, - Поймет, что вы у другого врача были и может обидеться. Да, лучше оставим все, как есть. А вы ему скажите, мол, санитарка знакомая посоветовала швы снять, - и добавил, хмыкнув в усы, что санитарка – кандидат наук.
- Да-да, он все сделает правильно, не сомневайтесь. Мне было важно просто проконсультироваться.
Он порылся в карманах халата, достал какую-то тряпку, пачку сигарет «Ява» и два грязных бинта. Я вспомнила, что в войну в госпиталях, когда перевязочных материалов не хватало, бинты стирали и использовали как многоразовые.
- Что с ногой делаете? Какие повязки? – поинтересовался дохтур.
- Перекись и диоксидин, - ответила я и подумала, неужели у него какие-нибудь медикаменты есть (кроме лезвия)?
Он выбрал рулон почище, отряхнул от налипшего табака, отмотал побольше и забинтовал мне ногу (безо всего, конечно).
Я еще раз поблагодарила хирурга. Радость моя была искренней, так как я уже и не надеялась так легко отделаться. То что иголкой неизвестно из какого шприца мне всю ногу исколол и грязными руками в рану тыкал, конечно, мало приятно, но ведь могло быть и хуже. Хорошо, хоть до лезвия дело не дошло. Так что, если останусь жива после этого, буду с удовольствием вспоминать, как побывала в Склифе, посмотрела на тамошних аборигенов. Какие персонажи там встречаются! Какие типажи!
- И обязательно делайте ванночки с мылом! – подытожил хирург, боком метнулся к двери и исчез в коридоре.
Когда уходила, девушка за столом все еще читала. Я попрощалась, но она не стала отвлекаться от книги. «Наверное, готовится к экзаменам в мед. институте», - подумала я, - «Будет хирургом».
Комментировать