Снег.
Снег. Ночь, вернее 3:30 утра. Мы вернулись на станцию. Семнадцатый или восемнадцатый вызов за сутки. Чертова суббота. Вызова большинство по делу, поэтому вымотались как собаки...
Быстро дописываю карту, отдаю диспетчеру в окошко и почти бегу в комнату отдыха. Глаза закрываются сами и мягкая подушка манит положить голову и вырубиться не глубоким, тревожным сном. А город не спит. В городе живут люди, много людей, и почему-то они иногда болеют. Иногда они вызывают Скорую Помощь. Кому-то больно, кого-то тошнит, кто-то не может уснуть без укола, кому-то просто одиноко. Отдельную категорию больных составляют люди старшего возраста. Всю свою жизнь они были большими или маленькими людьми, они работали, занимали место в обществе, растили детей и внуков. Им было чем заняться, и здоровье вреде было ничего. Теперь же, дети сами уже вышли на пенсию, внуки разъехались. Здоровье подкосилось, и они узнали что такое Артериальная гипертензия и Гипертонические кризы. В карточке все чаще стал появляться диагноз Церебральный атеросклероз, Дисциркуляторная энцефалопатия, Сахарный диабет. В общем почти стандартный набор болячек характерных для людей отдавших свои молодые годы служению страны которой нет, и воспитанию детей, которые вспоминают о родителях все реже и реже. Бабушке Смирновой сегодня не спалось, нет, в принципе ее состояние было удовлетворительным и чувствовала она себя нормально, и даже субьективных жалоб не было никаких. Она прилежно принимала лечение назначенное участковым терапевтом, но бывало не могла долго уснуть. Ее беспокоили воспоминания о прошлом, мысли о покойном муже, переживания по поводу непутевого внука и пасмурные тучи за окном. Все в вместе и несколько кружек крепкого чая приводили к появлению у бабули артериальной гипертензии. Электронный тонометр известной японской фирмы неумолимо показывал, что ее артериальное давление сегодня выше обычного аж на целых 20 миллиметров ртутного столба. Рука бабушки привычно тянется к диску старого телефона, два движения пальцем, две цифры, электронная АТС посылает звонок на короткий номер, абонент находится в трехэтажном здании рядом с Главпочтамптом. Мини Атс на другом конце линии посылает звонок на один из двух телефонов установленных в диспетчерской…. “Восьмой на вызов, восьмой”-доносится сквозь сон. “Пошли все нафиг”- медленно проползает сонная мысль в моей голове. “Восьмой, на вызов, восьмой. Леухин, Карпинский, на вызов”-не затыкается динамик. Дело дрянь, если дошло до объявления фамилий значит мы с Димкой не встали с первого раза, значит точно подьем. Еще не открыв глаза сажусь на диване, правая рука нащупывает фонендоскоп под подушкой, левая снимает со спинки дивана курточку. Необритовое покрытие на стрелках моих Casio еще светятся, значит сон был не долгим. В темное разглядываю стрелки, на часах всего 4:00. Это значит короткое забытие, которое никак нельзя назвать сном, длилось всего 30 минут. Значит три машины которые были до меня в очереди уже уехали. Печально блин, сегодня не поспать. Выхожу в коридор, глаза еще на половину закрыты, поэтому меня слегка качает при ходьбе и я больно ударяюсь плечом о висящий стенд со свежими актами комиссии по качеству. Подхожу к окошку диспетческой и беру карту. Так, что тут у нас? Бабуля Смирнова. Не слишком частая, но постоянная клиентка нашей подстанции. На вызове обычно ничего сложного, живет не далеко, значит управимся быстро. Но я все равно делаю недовольную рожу. В окне диспетчерской мой актерский талант не оценили. У них таких как я больше 20 человек на каждую смену, а больных в десятки раз больше, и на дворе совсем некстати полнолуние. Ну и ладно, фиг с вами. Хотя могли бы порекомендовать бабушке выпить таблетку-другую, ну так для очистки собственной совести и из жалости к коллегам.. По пути в машину, подпинываю Димку, он как всегда через свой телефон шарится в Инете, в ушах наушники, опять не слышал как нас объявляли. УАЗ заводится с некоторой неохотой и мы едем. Семь минут с закрытыми глазами в кабине пахнущей бензином и подтекающим тосолом. Приехали. Крыльцо подъезда, домофон, дверь в подъезд, дверь в квартиру. Мы на месте. Привычный набор вопросов: что случилось, что беспокоит, впервые не впервые, что принимали, с чем связываете? Привычные ответы: давление подскочило, да ничего, нет не впервые, ничего не принимала. Далее следует обьективный осмотр, ну и так далее. Поставить диагноз и назначить лечение не составляет труда, они привычны и повторены не раз. Закрываем сумку, уходим. Между тем на улице что-то изменилось, как будто стало светлее. С неба падают пушистые хлопья снежинок. Свежий снег покрывает тонким слоем грязные сугробы, пряча от наших глаз серость и мрак утреннего города. Чудо-то какое, ведь мы были на вызове всего 20 минут, а уже совсем другое впечатление от знакомых улиц. Еще не плотное покрывало густо падающего снега накрыло городские улицы, и омолодило их. Как будто кто-то большой и добрый отмыл город от осенней грязи, освободив заодно небо от свинцово серых туч. Когда усталый УАЗ поворачивает на станцию у меня на душе уже хорошо и спокойно. Я не обижаюсь на диспетчеров за бессмысленный вызов, я простил бабушку Смирнову с ее бессонницей. Я просто хочу чтобы все у всех было хорошо, чтобы больше никто не заболел, чтобы больше никто никуда не ездил. В 4:43 я снова падаю на подушку и забываюсь все тем же тревожным сном. Я не слышу как возвращаются на станцию отсутствовавшие бригады, как в 6:00 усталых диспетчеров за пультом меняет немного поспавший и отдохнувший старший врач. Я сплю… А на улице продолжает идти снег. Дедушка Кокорин, проснувшись рано утром, сегодня не почувствовал уже привычного шума в ушах и головной боли, поэтому перевернулся на другой бок и снова провалился в царство Морфея. Молодая пенсионерка Иванова спала не чувствуя привычный тремор из-за беспокоявшего ее Паркинсона. У пациентки Садыковой после 2 таблеток Но-шпы купировалась печеночная колика. Даже ветеран войны Ахметов с Бронхиально астмой, обычно очень чувствительный к перемене погоды, сегодня утром обошелся лишь парой доз Кленила и Беродуала. В 7:30 утра на станции Скорой помощи началась пересменка. Ночные и суточные бригады заносили оборудование и сумки в заправочную. Дневные бригады расписывались в журналах, заполняли наркотные листки, распихивали медикаменты по сумкам, после чего, пользуясь затишьем разбредались по комнатам отдыха или шли гонять чаи на кухне. Ночники тихо разбредались по домам и остановкам автобусов. На улицах города было тихо. Город еще спал укрытый пушистым снежным одеялом.