Народный целитель
Парафеномен Альберт Орлинский поставил два стула боком к зрителям и объявил:
— Следующий номер программы — “левитация”! Для него нужен доброволец из зала. Кто желает мне помочь?..
— Следующий номер программы — “левитация”! Для него нужен доброволец из зала. Кто желает мне помочь?..
— Следующий номер программы — “левитация”! Для него нужен доброволец из зала. Кто желает мне помочь?
На сцену вышла стройная девушка. Шоумен уложил её на спинки стульев, провёл над ней руками — и юное тело зависло между двух опор.
Публика взорвалась аплодисментами.
Отправив девушку на своё место, Орлинский продолжал:
— Знаете ли вы, друзья мои, как небрежно мы относимся к богатству, данному нам природой, — нашему мозгу? Из миллиарда возможностей этого совершенного инструмента человек использует всего три, максимум четыре процента! Возьмём, к примеру, память. Если вы внесёте в компьютер огромную библиотеку, он “запомнит” содержание книг с точностью до запятой. А человеческий мозг? Способен ли он на такое? На этот вопрос я отвечу однозначно — да! Хотите доказательств? Пожалуйста. На это представление я принёс Большую Советскую энциклопедию. Сейчас я передам её в зал, а вы, уважаемые зрители, откройте эту огромную книгу на любой странице, и я по памяти продекламирую то, что там написано.
Книга отправилась в зал.
— Страница двести тридцать восьмая, — выкрикнул кто-то из публики.
Орлинский сосредоточился, как бы прислушиваясь к внутреннему голосу, и:
— Дуссе-Алинь: горный хребет на границе Амурской области и Хабаровского края РСФСР, северная часть Буреинского хребта. Наибольшая высота — 2154 метра над уровнем моря, длина — 101 километр.
— Страница пятьсот семь! — закричали с галёрки.
— Так... Минуточку... страница пятьсот семь... Никулина-Косицкая, Любовь Павловна. В скобках — годы жизни: 16.09.1829 — 5.09.1868. Русская актриса. Дебютировала на сцене нижегородского театра в 1846 году. Лучшие роли...
Овации заглушили голос феномена.
— А сейчас я проведу опасный эксперимент: остановлю своё сердце. Есть ли в зале врач?
— Не надо! Не надо! — послышались разрозненные возгласы. Но экстрасенс был неумолим — держал паузу до тех пор, пока на сцену не вышел медик, согласившийся констатировать его клиническую смерть.
Эзотерик протянул врачу своё запястье и попросил громко считать пульс.
— Один... два... три... четыре... Пульс пропал!
В зале гробовая тишина.
20 секунд. Врач молчит. Зрители нервно поёрзывают.
40 секунд.
— Хватит! — из зала.
60 секунд. Пауза становится невыносимой.
— Пульс появился! — воскликнул врач.
Целитель открыл глаза, публика нервно наградила его аплодисментами.
— А теперь не менее сложный опыт, он получается не всегда. Я материализирую свою ауру и сгустком сконцентрированной биоэнергии потушу свечу.
Из-за кулис вышел ассистент со свечкой, зажёг её и остановился метрах в пяти от края сцены. Один пасс руками.. другой... третий... А она не погасла.
Снова руки Орлинского изобразили в воздухе несколько виражей... но свеча так и осталась гореть.
— Извините, опыт сложный, я вас предупреждал, удаётся не всегда, — начал оправдываться тот, — но я попробую ещё раз.
Снова пасс, снова... и — свеча погасла именно тогда, когда он совершил самый эффектный жест.
Браво! Публика забросала сцену аплодисментами.
Чудеса продолжались.
— Я могу передать свою силу любому! — провозгласил парафеномен. Кто желает повторить то, что я только что продемонстрировал? — обратился он к зрителям.
Первым выбежал на сцену небрежно одетый со взъерошенными волосами парень лет двадцати. Его глаза азартно блестели, руки застыли в жесте готовности покрыть аурой немытых ладоней зажжённую свечку. Опытный взгляд шоумена безошибочно определил, что этот тип выскочил на сцену, чтобы осадить представление, попытаться сотворить что-нибудь такое, чтобы у маэстро “не получилось”.
— Я передаю этому юноше свою силу! — торжественно произнёс в микрофон Орлинский, брезгливо дотрагиваясь до грязной руки добровольца и прошептав ему на ухо: “Без фокусов, понял? А то остановлю тебе сердце”.
Зрители зашушукались: “Что за магические слова он ему сказал?”
Трюк удался — на третьем или четвёртом пассе свечка потухла.
Представление продолжалось. Маг быстро нашёл спрятанные зрителями часы, с завязанными глазами безошибочно определял цвет демонстрируемых предметов, укладывал добровольцев на битое стекло и даже вытаскивал из их тел камни и опухоли.
А в конце — лечебный сеанс для всего зала.
Спектакль прошёл без сбоев — Орлинский, получив в кассе гонорар, отправился домой.
***
Внутренний голос впервые заговорил с Костей в книжном магазине. Полистав несколько пособий для начинающих экстрасенсов, он выбрал “Как увидеть ауру”. Но тут неожиданно прозвучал голос двойника:
— Поглядел дурак на дурака да плюнул: эка невидаль — кака. То, что ты видишь, зависит от того, зачем ты смотришь. Не бери эту книгу.
— Тогда, может, Кастаньеду? — спросил Костя, слегка удивившись, что совсем не удивился появлению голоса.
— Сколько их расплодилось и лезут по извилинам. Поэтому и кацтво устраивают. А ты — геральдист. Купи вон ту, — продолжал голос.
Костины глаза остановились на жёлтой книжечке какого-то Стражного “От иллюзии к реальности. Секреты народных целителей”.
— А этот Стражный что, тоже геральдист? — спросил Костя.
— Нет, он психотроп. Купи, — ответил голос.
Придя домой, Костя как открыл книжку — так и прочитал в один присест до конца, до изнеможения. С утра снова побежал в магазин, чтобы ещё взять в подарок. А их нет! И не было! Продавцы на книгу таращились, ходили на склад, проверили по компьютеру — не было такой поставки! Пошёл по другим магазинам — нигде нет. Так и не нашёл...
***
— Добрый вечер уважаемые телезрители! В эфире передача “Твои возможности, человек”. У нас в гостях известный парафеномен, экстрасенс международной категории Альберт Орлинский.
— Альберт Вениаминович, расскажите немного о себе.
— Вырос я во врачебной среде. С пятилетнего возраста наблюдал, как моя бабушка, народная целительница и знахарка, готовила зелья, травы, снимала порчу, заговаривала болезни. А мой дедушка был колдуном третьей гильдии. Будучи школьником, я увлёкся хатха-йогой, затем — парапсихологией, гипнозом. Сейчас являюсь президентом Института усовершенствования человека.
— Сколько сотрудников в Вашем институте?
— Ну, пока только три, — покраснел гость, — я, моя жена и наша собака, но этого на данном этапе достаточно.
— Альберт Вениаминович, над чем Вы сейчас работаете?
— Тема моих последних научных исследований: материализация ауры.
— Объясните, пожалуйста, что это такое, вероятно, не всем нашим телезрителям понятен этот термин.
— Продемонстрирую.
Орлинский вытащил из кармана компас и положил его на стол.
— Это — обычный компас. Его стрелка, как и положено, смотрит на север. А я своей аурой заставлю её повернуться в обратную сторону — на юг.
Руки колдуна зависли над навигационным инструментом. Через пару секунд стрелка компаса дрогнула, и, повинуясь указательному пальцу парафеномена, развернулась на сто восемьдесят градусов. Затем он махнул над компасом ладонью — и стрелка бешенно завертелась.
— Или вот другой опыт. Сейчас я войду в астрал, трансцендентально усилю ауру своих ладоней и таким образом смогу на расстоянии двигать предметы.
— Прошу прощения, куда-куда Вы войдёте?
— В астрал.
Орлинский из того же кармана достал пачку Мальборо, вытащил оттуда несколько сигарет, сконцентрировался, не спеша провёл над ними ладонью — и... сигареты разбежались в разные стороны. Вслед за тем, подчиняясь жестам мага, вернулись на исходную позицию.
— Неимоверно! — воскликнул тележурналист. — А можно я попробую?
— Пожалуйста, но у вас не получится до тех пор, пока я не передам вам свою силу.
Ведущий передачи нелепо завертел руками над компасом и сигаретами, но они остались недвижимы.
Орлинский положил на стол пару чайных ложек.
— Сейчас я своей биоэнергией переломлю одну из них пополам, затем предам Вам свою силу и Вы сможете без труда переломить другую.
Феномен расположил на ладони одну из ложек и слегка потёр её указательным пальцем. Через несколько секунд ложка треснула в том месте, где её гладил Орлинский.
Прикоснувшись к ладони ведущего и пробубнив какое-то заклинание, он предложил ему повторить трюк с другой ложкой. Телевизионщик зажал предмет кофейного сервиза между указательным и большим пальцами, несколько раз его потёр, и то, что только что было ложкой, упало на стол в виде двух неравных половинок.
— Облом: действие, притиворечащее природе удовольствия, — услышал Костя комментарий своего голоса.
— Альберт Вениаминович, последний вопрос, — обратился к Орлинскому ведущий. — Почему бы Вам не написать книгу о феномене вашего искусства?
— Я её уже написал. Называется она: “От иллюзии к реальности. Секреты народных целителей”. Но её у меня телепатически украл какой-то Стражный и выпустил под своим именем. Я уже подал на него в суд по защите авторских прав.
— Человек имеет право, право имеет человека, — уточнил голос.
Костя выключил телевизор. Выйдя на кухню он принялся отчаянно тереть ложки, но они оставались девственно целы.
— Не надо делать удивленных движений, не помыв руки перед и зад, — сказал голос.
— Заткнись, — пробурчал Костя.
— Почему, когда человек разговаривает с Богом, это называется молитвой, а когда Бог с человеком — шизофренией? Мы же с тобой интеллигентные люди, говнюк!
***
День прошел не зря. Отужинав, Орлинский удобно расположился в кресле и трижды пересчитал гонорар.
Неплохо.
Жена плескалась в ванной, ленивая такса дремала на балконе.
В дверь позвонили.
— Кто там?
— Телеграмма!
“В такое-то время? Почти полночь!”
Как только хозяин квартиры открыл дверь в прихожую ввалился небрежно одетый со взъерошенными волосами парень лет двадцати. Его глаза неестественно блестели: Орлинский сразу узнал в нём того добровольца из зала, который вызвался тушить свечку.
— А вот и я! — улыбнулся пришелец и достал из рукава ржавый кухонный нож. Затем сгрёб Орлинского в охапку, затащил в комнату, толкнул на кресло и отрезал телефонный провод.
— Выключить свет! — скомандовал он.
Пришлось подчиниться. Теперь квартиру освещал лишь тусклый отблеск уличного фонаря.
— Что Вам угодно? — как можно спокойней спросил экстрасенс.
— Винни пух с голоду... — отозвался внутренний голос.
— Мне угодно поесть.
Орлинский внимательно посмотрел на незнакомца. Пройдя вместе с ним на кухню он стал готовить ему бутерброды. Всё это было похоже на чушь из дешёвого детектива: в квартиру врывается какой-то придурок и требует еды.
Ухлопав бутерброды, Костя многозначительно икнул.
— Только не болтай ерундой, сразу к делу, — посоветовал голос.
— Я пришёл за Вашей силой. Добровольно Вы её мне, конечно, не отдадите, поэтому Вас нужно убить. И тогда я тоже смогу ломать ложки! — восторженно произнёс явно ненормальный пришелец.
— Смерть не только явление природы, но и действо, полезное ей, — уточнил голос.
Не нужно быть парафеноменом, чтобы догадаться, что этот тип был способен на всё. И Альберт Вениаминович, не имея чёткого плана действий, решил тянуть время.
— Молодой человек, Вы заблуждаетесь. Меня убивать нет никакой необходимости. Если Вы будете так любезны отложить свой нож в сторону, я Вам покажу, как делается этот трюк.
Орлинский взял из серванта чайную ложку, несколько раз её согнул, так, чтобы она оказалась надломленной, но со стороны выглядела целой. Затем слегка её потёр, и ложка благополучно развалилась.
— И это всё? — удивился Костя.
— Всё, — подтвердил феномен.
— А свечка? — спросил Костя.
— Не свечкой единой сыт человек, — невпопад скаламбурил голос.
Орлинский достал свечу, зацепил пинцетом фитиль и ловко его вытащил. Затем привязал к нижнему концу фитиля кусочек тонкой рыболовной лески, вставил всю эту конструкцию обратно в парафиновое изделие, намотал леску на палец, зажёг свечу и расположил руку напротив лица молодого человека. Теперь Косте было отчётливо видно, как пошевелив пальцем с намотанной на него леской, Орлинский слегка утопил в расплавившемся парафине фитиль и свечка благополучно погасла. Всё это на сцене проделывал держащий свечку натренированный ассистент, а маг, оказывается, своими пассами всего лишь дурачил публику.
— А почему же на спектакле у Вас не получилось с первого раза? — разочарованно спросил Костя.
— А чтобы не казалось, что всё очень просто, а то зал не поверит, когда “получится”, — ответил маэстро.
— Остановка сердца тоже фокус?
— Для того, чтобы показать Вам, как это делается, я должен вымыть руки, вы позволите?
— Мой руки перед и зад, — отрапортовал Костя.
— Чтобы одно очистить, нужно другое запачкать, — добавил голос.
Орлинский осторожно открыл дверь в ванную комнату. Жена, нежась в пенной воде, гладила себя по бёдрам.
— Дорогой, неужели ты пришёл ко мне в гости? — томно спросила она.
— Оденься, выйди в гостиную и прикажи мне вынести мусор! — прошипел он. — Только быстро!
— Что с тобой, милый? Что ты такой мутный? Чакры заклинило?
— Не спрашивай, потом объясню.
Придав своему лицу безразличное выражение, парафеномен вернулся в комнату, взял шарик для пинг-понга, зажал его у себя под мышкой и протянул Косте запястье.
— Нащупай пульс. Нащупал? А теперь смотри: я немного прижимаю руку к телу, шарик передавливает плечевую артерию и пульс исчезает. Исчез? Ну вот, а сердце продолжает спокойно работать. Понятно?
— Понять не значит простить, — констатировал голос.
— Нет, Альберт Венаминович, всё это неправда, Вы меня не обманете. Везде мафия, масоны, мальтийский орден. Они за мной уже месяц следят, я знаю. Пришлось двух убрать. Вы — третий.
— Альберт, сколько можно тебе повторять: не оставляй на ночь мусор! Вонь по всей квартире! — заглянула в дверь жена.
— Дорогая, я сейчас, мигом, туда и назад, — ответил он, косясь на Костю и запихивая супругу обратно в ванну.
Шепотом добавил:
— Закройся и не открывай этому идиоту! Он с ножом!
— У мусора не женское лицо, — сказал голос.
Выскочив на улицу, Орлинский рванул к телефону-автомату. Он всё точно рассчитал, позвонив не в милицию, а туда, где он раньше работал — на скорую помощь.
Мигом вернувшись и оставив входную дверь слегка приоткрытой, он застал сумасшедшего посетителя за упражнениями с теннисным шариком. На довольном лице шизофреника было написано, что “останавливать сердце” он уже научился.
— А теперь — двигай сигареты, — приказал Костя, указывая Орлинскому на пачку “Marlboro”.
Маг достал из пачки сигарету, вытрусил из неё табак, вставил в освободившееся пространство небольшой металлический шарик и водрузил табак на место. Ловко зажав между пальцами магнит, от начал водить над этой сигаретой ладонью, а та, повинуясь пассам, послушно перемещалась по столу.
— И компас так же?
— И компас.
— А как Вы энциклопедию по памяти читали?
— За кулисой стоял ассистент с такой же книгой, какую я передал в зал. Он-то и нашёптывал мне текст.
— А ваше лечение тоже фокусы?
— Да нет, говорят, помогает.
— Медицина: искусство обманывать пациента на период, пока природа сама не справится с болезнью, — заключил голос.
Костя встал, взял со стола нож и медленно направился к хозяину квартиры.
— Приговор окончательный и жалости не подлежит, — прозвучал в его голове всё тот же внутренний голос.
И тут в приоткрытую дверь без стука вошла психбригада — четверо мужиков в белых халатах. Мгновенно всё сообразив, они выбили у Кости из рук нож, набросили на шею “удавку” и связали руки за спиной.
— Мойте руки перед и зад, — подмигнул Косте санитар.
— Финита, бля, комедия, — вздохнул голос.
— Ну что ж, молодой человек, Вам таки удалось заставить меня объяснить вам старую истину: магия — это искусство превращать суеверие в звонкую монету. Поздравляю, — сказал ему на прощание Орлинский.
***
В психбольнице Костю продержали недолго. Выйдя на свободу, он стал известным целителем, с удовольствием демонстрируя пациентам силу своей энергии: лёгким движением ломал ложки, тушил на расстоянии свечи, двигал предметы. Голос помогал ему ставить диагнозы, давать полезные рекомендации, составлять гороскопы.
— Ученик самого Орлинского! — шептались в очереди на приём.
А на его рабочем столе всегда лежала никогда не издававшаяся книга какого-то Стражного: “От иллюзии к реальности. Секреты народных целителей.”