Мои любимые ошибки - 2

Этот случай вообще непонятно что. Ошибка. Но одна из моих любимых. Диагноз поставил, больного доставил. Чего тебе ещё надо? — спросите. Но спасло-то меня чудо, имя которому моя тупорылая упёртость. Каждый раз...
Этот случай вообще непонятно что. Ошибка. Но одна из моих любимых. Диагноз поставил, больного доставил. Чего тебе ещё надо? — спросите. Но спасло-то меня чудо, имя которому моя тупорылая упёртость. Каждый раз, вспоминая этот случай  слегка потею, ладно, что не с*усь.
      Ошибка и ошибка очевидная. Я потерял «золотой час» пока пытался поставить диагноз. Долго думал.  Случай был вроде бы несложный. Обморок относят к скрытому периоду ЖКК, хотя я думаю, что нужно относить уже к явному. Что это за скрытый период, когда больной — бац! и башкой в пол?  Грохот от удара черепной коробки о бетон,  бледный вид «клиента» и беготня родственников в разные стороны. И самое главное факт вызова Меня Самого. Всем же хорошо известно, что Я — единственный и неповторимый Центр Моей Вселенной. Нет, по пустякам меня беспокоить простые смертные не будут. Значит что-то серьёзное.   Значит надо копать.
      Было это лет пять назад. Разгул наркомании среди молодняка, поэтому вызов «обморок» к 14 летнему пацану не насторожил. Мало ли мы их откачивали по подъездам? И этот придурок тоже в подъезде упал. Тут весь район такой, даром что центр. Час уже прошёл. Ему уже хорошо и ничего не надо. Балдеет. Дурак дураком и ничего у него толком не понять. Ходил к другу. Ага. Ясно. Друг, наверное, тоже наркоман, вместе нанюхались. Чего делали? Компьютер. Уроки делали? Ну, знаем мы, как вы уроки делаете, вместе. А чего в 12 дня болтаешься без дела? Со второй смены. Ну ладно.
      АД 110/70, нормально. ЧСС 60. С чего бы это? Дохлый. Явно не спортсмен. Не должно быть 60, не та конституция. Стоя 60, сидя 60, лёжа 60. Ну, чё я доебался? Ну не люблю я  брадикардию,особенно после работы в инфарктном ПИТе, не люблю. И всё. Не нужна она человеку. Она всегда искусственная, из-за чего-нибудь. Может, таблеток каких нибудь брадикардитических наелся? Был у меня такой случай в этом же доме. У меня уже во всех домах были какие-нибудь случаи. Нет, ничего не ел. Вообще с утра ничего не ел. Но срать хочет. Иди, деточка,  да не смывай, посмотрим, что там у тебя.
      Хата большая, тёмная, полнометражка. Тусклый свет грязной лампочки. Вид на бульвар из окна. Коммуналка. Бедно. Такие уже все расселили, этих забыли.
      Ну, с облегченьицем. Пойдём, посмотрим, чего там. Забыл? Смыл. Ну, я же говорю — придурок.
      Начнём с начала. Упал. Привели. Всё хорошо. И так далее полтора часа по кругу. Зевает бедный уже во весь рот. Кровопотеря? Да я сам уже весь иззевался с вами. Чего-то меня замкнуло. Уходить чего-то не хочется. Противно на улице, пасмурно, а здесь тепло. И не пойму я его. Упал, очнулся, друг привёл. «Дружба» наркоманов всем известна. Любят они друг другу помогать.
      А с чего я решил, что он наркоман? Он не признаётся. А кто из них признаётся? Нет более лживых людей, чем наркоманы, ну, разве, что их матери. Стоит на своём. Ему уже и в школу пора. Да и мне тоже. Я уже три раза прощался, даже до дверей доходил и замок открыл. Рассказал мамаше к какому врачу сходить провериться, витамины посоветовал и здоровый образ жизни. Медсестру Нинку  отпустил, чтоб не стонала под ухо. Пускай в машине мёрзнет, если со мной скучно. Рассказывает, наверное, водителю какой я дебил.А мне уже не скучно. Мне даже весело. Я уже на тропе войны. Чего-то я каким-то местом чувствую.
      Не могу я так уйти. Давно завёл правило и молодых учу. Когда за моей спиной закрывается дверь, я должен быть уверен, что ТОЧНО знаю, что  на вызове было. Ну, хотя бы не очень точно, но должен. Это единственное средство от «залётов». А количество этих самых «залётов» — единственный верный показатель нашей работы.
      А здесь ни в чём я не уверен, вообще ничего не понял. В НЦД и ВСД я не верю, сказки это для дураков. Ну, была бы хоть девка. Ну, месячные там, криминал какой. Месячные, месячные. Трали-вали. Что-то напомнило, не пойму. Не может у него быть месячных, и криминала не может. А  что? Блин, поговорить даже не о чем. Пойду к мамаше, побеседую с ней ещё раз. Как загнал её на кухню, так там и сидит. Усё хорошо. Усё прекрасно.  Почему сын упал, не знает. Нет в уме никаких вариантов, но обещает, что он больше не будет. Похоже, я ей надоел. И конечно он очень хороший мальчик. Прямо такой хороший, может в партию примем? Вашу мать. Только вот очень неустойчивый. Падает он чего-то. Это я уже ору на неё. Сука. Или вы мне всё расскажете или я отсюда никогда не уеду. Бл*дь. Достали. Жить здесь останусь.
     ЭКГ. Нормально. Просто тяну время. Ну, ладно. Последний заход. Начнём сначала. Стоп. А чего ты с утра ничего не жрал? Вообще плохо ест. Бывает. А в школе как учишься? Больно уж ты тупой. Отличник? П**дёж. Школа то с отклонениями —«математическая», как ты вообще, такой тупица, туда попал? Видимо из-за того, что рядом живёт. Здесь в центре района они все с уклоном-«немецкая», «химическая», ещё какая-то. Показывает на дневник. Вот он передо мной. Бля. Одни пятёрки. Чешу репу. Кто-то из нас двоих точно дурак. Но кто? Он  точно нет. Документик имеется. Получаюсь я. Логика железная, спорить с самим собой трудно, крыть нечем.
     Ну, если ты такой умный, начнём ещё раз. И давай со вчерашнего дня по минутам. Постой, ты что, святым духом питаешься? Вот  на этой ноте поподробней, пожалуйста.
     Некогда жрать? Весь в  учёбе. Да и желудок что-то в последнее время???? Антиресно. Йогурту попей.
     Всё. Пи**ец. Я выдохся.
     Но я не сдамся. Я ещё скажу своё последнее слово, прежде чем хлопнуть дверью. Я залезу ему в анус. Уж если что и пропущу, никто не скажет, что я «поверхностно»  осмотрел больного.
     Озадачиваю мамашу вазелином. Медленно садистически улыбаясь натягиваю перчатку. Медленно, потому что тяну время, лихорадочно пытаюсь ухватить какую ни будь из роящихся в пустой голове мыслей. Всё.
     Оркестр. Стоп музыку.
     Барабаны. Дробь.
     Занавес, в роли которого на этот раз были дедушкины  чёрные семейные трусы, пошёл вниз.
     Челюсть моя отпала.
     Вторжение в анус пациента не понадобилось.
     Интубируйте меня люди добрые, скорее, я не могу дышать.
     Здесь не нужны перчатки и вазелин.
     Жопа. Жопа. Это просто «жопа».
     Вся густо измазанная дёгтем.
     Меня обдало жаром. Потом бросило в пот. Нет, это не климакс. Ещё рано. В голове зазвенели колокольчики, крыша едет. Ударная волна. Мимо проносится скорый поезд «Челябинск-ЛКК». Он везёт грешников скорой помощи прямо в ад. В вагонах весёлая публика — главный врач, заместители, другие уважаемые товарищи, мелькнула борода заведующего.
     Но на меня они смотрят как-то с грустинкой, с укоризной, как смотрит только начальство. Ну что же ты, Дима? А как же мы? Как же мы без тебя? В последнем вагоне главный  «рематор» города тётя Света в дурацком белом колпаке, она срывает маску, что-то орёт, машет кулаком, слов не слышно. Поезд, грохоча, уносится, оставляя   омерзительную меленовую  вонь. Катитесь к чёрту, вашу мать. Сегодня не моя очередь.
     Не в силах побороть дурноту я совершаю ещё одну фатальную ошибку - отпускаю клиента сменить трусы. Ведь все же знают, что этого делать нельзя. Все же знают, что любимое занятие больных с ЖКК - это стирать трусы. До самозабвения. До следующего обморока. Все же знают, что от этого занятия оторвать их может только смерть.  И всегда они закрываются изнутри.
Перед этим зову мать. Показываю. Видела? Улыбается. Видела. А почему не сказала? Да это у него давно, уже дня три или четыре, может больше. Улыбается. И чему ты,  дура, интересно, улыбаешься? Ещё нарожаешь? Пацан-то, у тебя умница, где гарантия, что другие такие же будут? Или в России только дураков любят?
Десять минут он плещется, пятнадцать. Пытаюсь сломать дверь. Поздно хватился. Он теперь не с нами. Он теперь где-то там, в нирване. Ему хорошо. Ему не надо никуда ехать. Что-то большое и приятное само к нему приближается. Это она. Нужно пойти её встретить. Всё-таки гостья в доме.
     Открывает дверь. Меня он не замечает. На лице блаженство. Мёртвенно бледный. Мнёт в руках грязные трусы, стекает вода. Задницу так и не отмыл.
     Ну, всё. На ручки. И бегом, бегом. Давления, наверное, уже нет. И не надо, обойдёмся. Даже лучше, меньше вытекает. Ноги слегка вверх и по газам, впрочем, торопиться уже не будем, уже не нужно. Ездить нужно медленно. Соображать  нужно быстро.
Комментировать