Мои любимые ошибки - 4
Эта история случилась в день медицинского работника, чтоб ему провалиться. Все равно нас давно уже никто не поздравляет, давно уже не крутят песню про людей в белых халатах, которые склонились над твоёй...
Приятным тёплым вечером, когда народ предавался дворовым настольным играм, приехал я на «внезапную парализацию». ОНМК оказалось повторным. Замечательно. Делать вообще ничего не надо. Совет, привет, чего-нибудь под кожу. Всем всё ясно, особенно родне, диагноз они сами придумали и очень обрадовались, что я согласился. В первый раз со старушкой было так же. Правда, хабитус новоявленных Боткиных заставил усомниться. Сильно уж рожи были карикатурными. Мужик без глаза, рожа кривая, жена его тоже какая-то косая, оба инвалиды детства. Оно конечно люди хорошие, и даже немного наивные, но негоже же мне, такому опытному «лечильщику», идти у первых встречных уродов на поводу. Взыграла, короче, во мне врачебная гордыня и выгнал я их вон.
Начинаю сначала, насупливаю брови и напрягаю мозг, проникая в тайны мироздания. Ничего от меня не скроется, наверное, ей налили лишнего. Старушка кувыркается на диване, похожая на пьяного Ваньку-встаньку. От натуги иногда синеет, надо бы её угомонить, а то лопнет. Взял и вкатил ей сибазон в вену. Ну кто же при ОНМК это делает? Так это же, чтоб повторного вызова не было. Слегка успокоилась, но щеками играет, парусит обеими сразу. Начинаю стандартный осмотр, а ля «светило медицины». Пробило меня в день медработника в Гиппократа проиграться. Сердце, лёгкие, печень и т.д. Правое лёгкое не дышит. Протираю глаза. Может, показалось? Всё равно, ни фига не слышу. Проверяю положение головы стетоскопа. На месте. Сердце же только что слушал. Тьфу. Трясу головой. Вот теперь всё нормально, дышит хорошо. Даже и порозовела! Вот ведь как интересно. Выходит чаще надо трясти головой. Может об стенку биться? Для массажа мозгов. Подводят меня органы чувств.
Вам не кажется, что я что-то увлёкся самокритикой? А мне показалось. И даже стало обидно. Я всё же ещё не в маразме, по крайней мере, хочется думать. Слушаю старушку вновь, перед этим тщательно поковырявшись в ухе ногтём. Нет дыхания справа. И рожа у неё опять слегка синюшная.
И так далее, полчаса до полного изнеможения. Припахал даже свою медсестру Нинку .И у неё такая же канетель. То она слышит, то не слышит. Нашел помощника. Дура-дурой, впрочем, обижаться не на кого, как обучил — то и получил. К тому же у нинкиного сына отит. Тьфу, заносит уже. У Нинки то самой с ушами всё нормально. Совсем загнался. Давай, Нинок, покурим.
Проводим военный совет. По давно заведённому обычаю спрашиваю у Нинки — чего она об этом думает. Ответ стандартный — а х*й его знает. Но становится немного легче. Я уже слегка «завёлся», предательски-обволакивающее очарование летнего вечера прошло, чувствую зацепочку, носом след ищу. Решаю допросить «дебилов». Нинка загоняет подозреваемых из подъезда. Попались голубчики. Может, вы её придушить хотели????? Говорите правду!!!!!
Ни в чем они не виноватые, выпили спиртику во дворе с соседями, приходим, она валяется. Ага. Пили. Негодяи. А бабушка умирай? Где валяется? Громко так ору, чтоб чертям тошно стало. На кухне лежала. Как она туда попала, она же парализованная? Но ест то хорошо, даже очень хорошо, просто обжирается, мы её, честно, кормить устали, по килограмму пельменей съедает за раз, такой аппетит хороший. Пойдём, посмотрим на «место происшествия». Теперь я уже буду Холмсом, а Нинка Ватсоном.
Картина на кухне была живописной. Везде валялись пельмени, везде, наверное, даже на потолке. У меня аж слюни потекли. Просто какой- то «пир на весь мир». Кухня, кухня, кто ж тебя так пельменями усеял? Старуха с ума сошла, что ли?
Тарелка на столе аккуратно перевёрнута. Табуретка валяется. Вот здесь, в центре, она и лежала без сознания, как раз в эпицентре пельмениевого взрыва. Бл**ский Тунгусский метеорит.
Как она, б***ь, не подавилась столько жрать? Это мы смеёмся с Нинкой. На всю подстанцию хватит! Уж на что родной коллектив вечно голодный.
Смотрю на Нинку. И чего ты ржёшь как лошадь?
Нинка смотрит на меня удивлённо, и в глазах её безмозглых чего-то такое происходит. Вдруг улыбается —озарило.
Допёрла? Смеётся. Конечно.
Зову «дебилов». Ору на них- вы чё сразу не поняли, что бабка пельменем подавилась?
Смотрят на меня, разинув рот, как на видение Девы Марии. Сейчас попросят меня ниспослать благодать и избавление от уродства, а я не смогу. Это я испугался своего диагностического бреда. Вообще пора сматываться, старушку захватим с собой, больница через дорогу.
Да уж. В терапии меня с моими фантазиями и мою пациентку с диагнозом «инородное тело (пельмень) правого главного бронха» подняли на смех и послали, сами знаете, куда. Всё, что мне удалось выцыганить для неё — это рентген лёгких, где ателектаза не было. Ни о каких там диагностических изысках с рентгенологами речи и не было, пьяный ор из их отделения был слышен на всю округу — святое дело в день медработника.
Итак, старушку мы всем двором затащили на носилках обратно домой на пятый этаж. Мне было слегка стыдно за то, что я её зря таскаю туда сюда, но кажется старушкины соседи этого не поняли. Назавтра пришел участковый врач, направил её обратно уже с пневмонией, вызвали бронхолога, достали пельмень, «стало лучше», говорят, она даже улыбалась. Но через неделю умерла. «Не вынесла душа поэта» таких приключений. Врачей стационара слегка отдрючили, но они обвинили меня в том, что я не настоял на своём диагнозе. Ну, чего я им мог сказать?
Мораль.
Верьте только своим чувствам, своим ощущениям, своим фантазиям, пусть даже самым нелепым, не верьте больше никому. Не бойтесь показаться смешными и глупыми. Пускай врачи стационара ржут как лошади. Там посмотрим. Вот на кой чёрт я ее обратно домой потащил? Думаете, дурак, и так тебе и надо. Признаюсь. Сильно я испугался своих диагностических фантазий. Я свой довольно средний IQ знаю, и просто подумал, что такие гениальные озарения бывают только у шизиков.
Послесловие.
История со старушкой всё никак не заканчивается, ибо тесен мир. Через три года лечил острый астматический бронхит у молодой женщины, предложил госпитализацию, и тут такое началось. Мамаша её как завыла — не отдам, угробят, это та-а-акая больниц и т.д. Выяснилось, что это дочь и внучка «пельмениевой» старушки. Насилу их угомонил. Ещё полчаса «отмывал» стационар, пел про сложности в диагностике, за «коллег» обидно.
А старушке спасибо, царство ей небесное. Опыт — штука дорогая. За деньги не покупается. Этот товар меняется только на кровь и на пот (в основном — на холодный) и на холодные же трупы.
Со старушкиной помощью ребёночка спасли, да и меня самого. Об этом дальше.