Раньше соблюдался неписаный закон: медиков не трогать. Людей в белых халатах щадили даже во время войн, да и в мирное время представители криминала соблюдали это «табу». А теперь… Ничего не осталось святого. Сотрудников «скорой» в Москве не убивали уже 44 года. Убивать-то не убивали, но нападать нападали. И продолжают нападать. Обстреливают, поливают кислотой, грабят, отнимают наркотики и т.д. По данным главного врача московской Станции скорой и неотложной медицинской помощи им. А.С. Пучкова Игоря Элькиса, в 2001 г. на медперсонал «скорой» было совершено 84 нападения, в которых пострадали 22 человека, за 1 квартал этого года — уже 25 нападений, 7 пострадавших.  И вот теперь — убийство. Убийство врача.

 

21—23 МАРТА За два дня до трагедии у Юрия Владимировича Курашова был день рождения, да какой — юбилейный! Ему исполнилось 40 лет. Родители не хотели звать всех родственников, но сын настоял. «Как будто с ними прощался», — с горечью сказал мне отец. Его поздравляли, желали здоровья, счастья, успехов в работе. Юра был, как никогда, весел, много шутил, благодарил всех присутствующих за теплые слова.
Ночь перед дежурством он впервые в жизни спал плохо. Уходя на работу сказал матери, что не выспался.
… Утром 23 марта началось обычное дежурство бригады № 11 подстанции скорой помощи № 44 в Солнцево. Первый вызов, второй, третий… Держу в руках карту последнего, восьмого вызова, заполненную его рукой. В 22 часа 16 минут на подстанцию поступило сообщение: женщине стало плохо с сердцем у входа в продовольственный магазин по адресу: Солнцевский проспект, дом 9. Выехали по наряду № 785462 без фельдшера — врач Юрий Курашов и шофер Александр Клинов.

ПОЧЕМУ БЕЗ ФЕЛЬДШЕРА?

Официальный ответ — их не хватает. Действительно, укомплектованность выездных бригад средним персоналом невысокая. Конкретно на подстанции № 44 за период с 1 по 23 марта 2002 г. 6 фельдшеров находились на больничном листе, 3 — в очередном отпуске, 6 — в отпуске по уходу за ребенком и 6 — уволились.
Но есть один нюанс. В разделе «Охрана труда» коллективного договора между администрацией станции и ее работниками отмечено, что «работа по одному» (например, врач без фельдшера) может явиться основанием для отказа от дежурства. «При этом, — записано там, — работник должен заранее (не позднее чем за месяц) предупредить письменно администрацию станции о своем отказе».
Конечно, Юрий знал об этой возможности, однако в общий отдел станции такого заявления от Курашова не поступало. Был он очень щепетильным и считал, что, во-первых, подобное заявление неэтично по отношению к коллегам, ибо означает просить фельдшера для своей бригады за счет другой, а во-вторых, был уверен, что справится сам.

«ОН УДАРИЛ МЕНЯ НОЖОМ В ГРУДЬ!»

В 22-30 приехали на место. Женщина 63 лет, как потом выяснилось, страдавшая алкоголизмом, сидела у двери магазина, около нее крутился какой-то молодой человек. Осмотрев больную, Юрий принял решение везти ее в больницу и попросил шофера принести носилки. Потом Клинов рассказывал, что, возвращаясь с носилками, он увидел спину убегающего мужчины и идущего к нему нетвердой походкой Курашова. Тот, держась за грудь, смог только сказать: «Саша, он ударил меня ножом в грудь!» — и упал на руки шоферу. Вначале он один тащил его, затем с помощью проходивших мимо ребят погрузил в машину и (как сказано в акте о расследовании этого случая), «не запрашивая места для госпитализации, по витальным показаниям», на предельной скорости понесся в горбольницу № 17.
В 22-55 Курашову, который уже был в критическом состоянии, в приемном отделении больницы поставили диагноз «ножевое ранение в сердце» и начали проводить реанимационные мероприятия, в которых участвовала еще оказавшаяся там бригада № 18 из той же подстанции, привезшая туда пациентку.
В 23-00 Юрия подняли в операционную, где дежурная бригада хирургов начала операцию. Удар был нанесен с невероятной точностью и попал в левый желудочек. К тому же преступник как бы повернул нож в ране. Наступила клиническая смерть. Отдадим должное хирургам — они отчаянно боролись за жизнь своего коллеги, и им даже удалось «запустить» сердце. Но, увы, лишь ненадолго, слишком много он потерял крови — почти три литра. 24 марта в 0 часов 15 минут врачи констатировали смерть Юрия.

МОЖНО ЛИ ПРЕДУПРЕДИТЬ НАПАДЕНИЕ?

Я долго выпытывал у специалистов, в том числе технических инспекторов труда, как предупредить случаи нападения на сотрудников «скорой». Внятного ответа не получил. Имеющиеся нормативные документы и различные предложения направлены не на предупреждение, а на уменьшение последствий таких нападений. А между тем в ряде стран сотрудников «скорой» сопровождает полицейский. В России об этом можно пока лишь мечтать. Поэтому следует продумать четкий алгоритм действий членов бригады на вызове. В данном случае возникает вопрос: почему шофер остановил машину не около входа в магазин, где сидела женщина, а в 8—9 метрах от него?
Он вначале объяснял, что, как назло, «подъезд был неудобный». Затем изменил показания, сказав, что ему так приказал врач. Действительно, по инструкции шофер обязан выполнять все указания врача. Было ли такое указание? Юрий мертв, и как было на самом деле, уже никто не узнает. Но чтобы такой опытный врач, как Курашов, мог дать именно такую команду… Ведь это, с одной стороны, увеличивало время транспортировки больной на носилках до машины, когда дорога каждая секунда, а, с другой, дополнительная физическая нагрузка на членов бригады, несущих носилки.
Опасность оставления члена бригады одного подчеркивается и в колдоговоре, который я уже цитировал: «Стороны признают, — отмечается в нем, — что при выполнении вызовов существует потенциальная опасность насильственных действий в отношении членов выездных бригад… которая существенно возрастает при работе в бригаде «по одному» (подчеркнуто мною. — А.Я).
Так, может быть, раз и навсегда: 1) потребовать, чтобы водители «скорой» подъезжали к месту, где находится больной, на максимально близкое расстояние и 2) запретить членам бригад «скорой» оставлять врача (фельдшера, медсестру) в одиночестве и подходить к пациенту только по двое? Ведь если бы шофер подъехал прямо к больной и вышел из машины, а не оставался в ней, как это было в данном случае, убийца, возможно, не осмелился бы напасть.

ДЕНЬГИ ДЕНЬГАМИ, А ЕДИНСТВЕННОГО СЫНА НЕ ВЕРНЕШЬ

Работники выездных бригад «скорой» застрахованы, но, опять-таки, не от самих посягательств на свои здоровье и жизнь, а от последствий посягательств.
Для них существует два вида страхования. Один из них — от несчастных случаев и болезней. Деньги на такое страхование работников «скорой» выделяет мэр Москвы Юрий Лужков. Администрация станции, заключив соответствующий договор со страховой компанией РОСНО, перечисляет ей из «лужковских» средств страховые взносы, и, когда погиб Юрий Курашов, его родители достаточно быстро получили денежную компенсацию.
Кстати, по данным РОСНО, существует пять классов риска, врач «скорой» принадлежит к третьему. Игорь Элькис сказал, что в связи с нынешним состоянием нашего общества профессия врача «скорой» становится едва ли не самой опасной. Наверное, теперь слова «едва ли не» можно опустить, а эту профессию перевести в пятый, самый высокий класс (степень) риска.
Второй вид страхования — на основании федерального закона «Об обязательном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний». На эти цели выделяется 0,2% из фонда заработной платы сотрудников станции скорой помощи. Администрация станции предоставляет в московское отделение Федерального фонда социального страхования необходимые документы, и там родителям погибшего могут быть назначены страховые выплаты. Могут, ибо закон, к сожалению, написан таким образом, что может толковаться двояко — и «да» и «нет». Вопрос сейчас решается, и похоже на то, что здесь предстоит суд.
Мать Юрия, когда я ей это рассказал, заплакала: «Деньги деньгами, а единственного сына не вернешь». Разве найдешь слова, чтобы описать горе родителей, внезапно потерявших единственного сына.
Все расходы по похоронам администрация станции,а также подстанции № 44, взяли на себя. Меня буквально потрясли солидарность и участие коллег Курашова, и не только из своей 44-й подстанции, но и из других. Директор регионального объединения, заместитель главного врача станции, заведующий подстанцией № 44 Евгений Романович Израилов рассказывал мне, что на совещании руководители всех 54-х подстанций без всяких виз и подписей просто подходили и отдавали ему конверты с деньгами: «На похороны Курашова». Более того, такой же конверт с немалой суммой он получил от руководителя управы «Солнцево» Олега Ахундова. Администрация подстанции из собранных денег выделила родителям средства на памятник и ограду, купила им мобильный телефон.
На фоне такой дружной поддержки и помощи странной, мягко говоря, выглядит позиция профкома станции. Еще в начале апреля на заседании комиссии по расследованию этого случая главный технический инспектор труда профсоюза работников здраво-охранения Владимир Каштанов попросил председателя профкома станции С.Б. Горшкова написать ходатайство в совет профсоюза о выделении материальной помощи родителям погибшего. С аналогичной просьбой обратилась к нему председатель совета профсоюза Светлана Макаркина. Ходатайство это пишется до сих пор. Может, в авторучке председателя профкома закончилась паста, а может, нет чистого листка бумаги. Бывает.

«ЗНАЕТЕ, КАКИМ ОН ПАРНЕМ БЫЛ!»

Родители погибшего — пенсионеры. Рассказывает отец Юрия Владимир Викторович, 73 лет (работает сторожем).
— Никогда никаких трудностей с ним не знали. Не пил, не курил, был замечательным сыном, способным, талантливым человеком. Школу окончил с одной четверкой, остальные — пятерки, без всяких репетиторов поступил в РГМУ и закончил его с красным дипломом в 1985 году. Прозвище у него было Академик. Приглашали его в 4-е управление Минздрава СССР — отказался, сказал: «Хочу иметь дело с простыми людьми». Во дворе нашего дома была подстанция «скорой», там и начал работать. Подтверждая высшую категорию, ответил на компьютере на 90 вопросов из 100. Это очень высокий показатель.
Почему так и не женился? Это был единственный вопрос, на который он никогда не отвечал.
Мать Юрия Александра Григорьевна, 65 лет, медсестра Российской клинической детской больницы: «Он с дежурства звонил мне по 4 — 5 раз, а в последний день позвонил дважды только утром».
Вспоминает начальник Юрия Е. Р. Израилов:
— Я на «скорой» 40 с лишним лет и могу оценить работника. Курашов был врачом высшей категории, кончил курсы повышения квалификации по ЭКГ, по неврологии и очень много времени уделял самообразованию. Я был у него дома, его комната — как библиотека, буквально нашпигована медицинской литературой с массой закладок в каждой книге. Это был врач, профессионально преданный работе. Он практически всю свою трудовую жизнь провел на «скорой», а последние шесть лет работал на нашей подстанции, и я не помню, чтобы хоть раз он ушел от ответственности за какое-либо дело. Его работу могу оценить только на «пять с плюсом» — и не только как врача, а как исключительно ответственного человека.
Раньше таких, как он, называли наставниками. Если приходил новый сотрудник, его не выпускали на линию, пока с ним не проводил занятия Юрий Владимирович, который передавал молодым и свои знания, и высочайшую ответственность за наше дело, детально знакомил молодых со всей аппаратурой, которая есть на подстанции.
У него на подстанции не было врагов, однако, когда дело касалось работы, твердо отстаивал свою точку зрения. Вспоминаю такой случай. Всех сотрудников «скорой» переодели в синюю форму. Кроме него. Я его спрашиваю: «Юра, почему ты ходишь в белом халате?», а он тихо ответил: «Я — врач». Для него «врач» и «белый халат» были синонимами. И погиб в белом халате. Мне еще хотя бы 10 — 15% таких врачей и наша подстанция была бы лучшей в Москве.

КТО ЖЕ ПОДНЯЛ РУКУ НА ВРАЧА?

В акте о несчастном случае на производстве причиной убийства были названы хулиганские действия неизвестного мужчины. Но такой ли уж он неизвестный?
Подозреваемый — Андрей Размазов, 25 лет, живет в том же доме № 9, куда по вызову приехала «скорая». Арестовали его дома, практически почти сразу после убийства, пьяным. Последний год нигде не работал, страдает эпилепсией. Однажды приступ произошел на улице. Врачи сообщили по телефону родителям, что оказали ему первую помощь и отправили домой, но туда он не дошел — его подобрали на улице раздетым, в невменяемом состоянии.
Теперь предоставим слово следователю, ведущему это уголовное дело. (Не имею права называть его имя, фамилию и точное место работы — таково было условие, при выполнении которого он согласился на интервью.)
— На допросе Размазов сознался, что это он убил врача. Сам нашел и отдал орудие убийства, которое вначале забросил под кровать — кухонный нож длиной 19 см, лезвие — 10 см.
На мой вопрос: «Для чего носил с собой?» — ответил, что недавно избили его приятелей, и нож он стал носить для самообороны.
Причин убийства назвал две. Первая — врач якобы не оказал помощь этой женщине. Вторая: ненависть к врачам «скорой», которые (опять же якобы) ограбили его во время оказания помощи при приступе эпилепсии.
На лезвии ножа и на одежде подозреваемого обнаружены пятна крови, и группа крови совпала с кровью Курашова. Расследование завершается, и вскоре дело будет передано в суд. По статье 105 части 1 УК РФ Размазову грозит тюремное заключение на срок от 6 до 15 лет. Понятно, что назвать его убийцей может только суд.

НЕПОРЯДОК В НЕБЕСНОЙ КАНЦЕЛЯРИИ

Он очень любил свою работу, жил ею и на работе погиб. Дежурство 23 марта у Юрия должно было стать последним перед очередным отпуском. Представляете? Е.Р. Израилов до сих пор числит Юру… в отпуске. Но восьмой вызов на этом дежурстве стал для него вызовом на тот свет.
Говорят, что бог забирает к себе лучших. Не могу с этим согласиться — он забирает к себе всяких. Однако в небесной канцелярии установился странный порядок: лучших приглашают «в гости к богу» почему-то в первую очередь или вообще без всякой очереди. И это особенно заметно и больно…
На месте гибели врача админи-страция подстанции № 44 планирует поставить небольшую ограду и памятник. А пока его коллеги прикрепили к стоящему там одинокому дереву дощечку с надписью и стихами: «23 марта на этом месте при исполнении врачебного долга на 41-м году жизни погиб врач станции скорой помощи Курашов Юрий Владимирович.

«Жил ты для всех, 
     лечил людей и ничего не боялся.
И помогая людям, 
     на нож предательский нарвался».

Мир праху твоему, Юрий! Пусть земля будет тебе пухом и пусть больше никогда и ни у кого не поднимется рука на медика!

---